Даже ужасные 30-градусные морозы не помешали любопытствующим и давним поклонникам дарквейв трио Otto Dix посетить долгожданный концерт, обещавший быть исключительным. 31 января на сцене Havana Club в преддверии выхода альбома «Зона теней» ребята презентовали новые песни и предстали перед слушателями в совершенно новом образе.

Разогрели нашу обледеневшую публику хорошо нам известные, можно сказать, родные Virtraven Dream. Энергичными треками Kill the Rats, Dream, Fire Walk with Me они разожгли настоящее пламя прямо в центре зала. Горячее, красивое огненное действо, подаренное зрителям шоу-балетом «Энигма» заставило всех забыть о холоде и наслаждаться потрясающим вечером. Во время фаер-шоу мной в толпе был замечен Peter Voronov скрипач группы Otto Dix, который старательно фотографировал происходящее.

Пока музыканты готовились к выступлению, я побеседовала с вокалистом группы Michael Draw, который, несмотря на плохое самочувствие, любезно согласился ответить на все вопросы.

Thorn: Как добрались. Не замерзли?

Draw: Не замерзли, но чуть не сдохли… проклятые суши.

Thorn: Каковы впечатления от первого концерта в туре?

Draw: Ой, это был просто ужас. Во-первых, мы перенервничали, потому что не репетировали, по сути, как оно должно быть. Мы не ожидали, что будет так мало народу. Тем более, презентация нового альбома, первый город тура - могло бы прийти и побольше. Принимали очень спокойно. Может быть, они прислушивались к новому материалу, пытались понять, что за песня. Во время старых песен визг стоял – все как надо.

Thorn: В фотосессии к новому альбому группа предстает в непривычном образе. Расскажи, как он раскрывает концепцию нового альбома? Кто ты теперь?

Draw: На самом деле кто кого хочет видеть, тот и видит. В «Зоне теней» прослеживаются очень ярко сталкерские моменты, то есть это заброшенные зоны со своей жизнью. Вообще, идея у нас родилась следующим образом. Мы были в туре по Украине, еще с «Атомной зимой», и я вспомнил передачу про Чернобыль. Когда взорвалась АЭС, люди не ожидали, что такое может случиться, они не понимали, насколько это опасно. И один работник спустился посмотреть – вот же догадался! Когда его спрашивали, что там случилось, он ответил: «Я вижу, как горит воздух». Он там и умер, конечно же, потому что получил колоссальную дозу радиации. Он даже не понял, что это было. Но вот эта фраза - «я вижу, как горит воздух» меня очень впечатлила, и могу сказать, что на ней я выстроил всю концепцию альбома. Но, разумеется, на одной теме мы не остановились и включили в альбом песни о любви, как обычно. Последняя песня – чистый эксперимент. Называется она «Фиксация снов». Когда мы дописали «Атомную зиму», Слип думал над концепцией следующего альбома и спросил меня, могу ли я какой-нибудь «шизовый» текст написать. Я говорю – легко! Я просто записывал поток мыслей, вот так и родилась эта песня, хотя в целом альбом получился далеко не «шизовый». Он вышел довольно жестким по звучанию. С дисторшн-скрипкой, которая звучит как гитара, можно подумать, что есть гитара. Нет, по-прежнему гитары нет, но есть гитарный семпл и необычное звучание скрипки.

Thorn: Это уже четвертый альбом группы, не считая переиздания «Эго». Какой из четырех дался тяжелее в эмоциональном плане и вообще?

Draw: «Атомная зима». Лично мне, по крайней мере. Это был альбом «через себя», через силу, когда уже просто всё… всё мертвое.

Thorn: Есть ли в новой работе «Зона теней» треки, посвященные кому или чему- либо? Есть уже особо полюбившиеся тебе новые песни?

Draw: Есть 2 песни, посвященные реальному человеку. Даже не то, чтобы они ему посвящены, скорее он вдохновил на их создание. Ему спасибо за это, хотя, конечно же, испытывал я далеко не самые лучшие чувства в этот момент. Это «Мечта о весне» и «Орфей». Написаны они в одну ночь, одна за другой. Это было в Москве, естественно, в чужой квартире. Я сидел ночью на кухне на полу при выключенном свете в 4 часа утра. В окно стучала ветка, качалась и задевала его. И вот это жемчужно-серое зимнее небо, ветка, все заиндевевшее… я впечатлился и написал «Орфея». Еще мне нравится «Война». Она про внутреннюю борьбу человека с самим собой, или с человеком, похожим на тебя настолько, что ты его ненавидишь.

Thorn: Вышло новое видео «Мечта о весне». Поделись впечатлениями от создания этой работы, ведь известно, что клип явился твоим режиссерским дебютом?

Draw: По сути, не дебют, потому что клип «Белый пепел», снятый еще в Хабаровске, это тоже полностью мое. Но если говорить о профессиональном подходе, то да, это первая работа. Была нарисована предварительная раскадровка, все рассчитано по времени. Мы задубели как суслики. На время съемки в Питере было минус пятнадцать, мы поехали на промышленную зону, а там открытое пространство, замерзшая река, ветры выдувают. Мы бегали в машину каждые 3 минуты, а мне еще вот этими пальцами линзы надевать надо было. Ужасно. Заморозили немца, который снимался в эпизодической роли. Он же непривыкший к русской зиме. Что касается личных впечатлений, мне очень понравилось. Оператор предложил серьезно задуматься о получении образования, и я подумал насчет режиссуры. У меня этого и в мыслях не было, пока мне не сказали. А почему нет? Обучение в любом вузе дает не только дополнительную квалификацию, но еще и хорошие связи.

Thorn: Тур 2009 был под угрозой отмены, но состоялся, хотя большое количество городов все же исключены из графика. Ты мог бы прокомментировать эту ситуацию?

Draw: Официальная версия такова, что у нас закончился контракт по времени с промо-группой SYN Promotion. Причем, закончился он неожиданно для меня. Теперь все в порядке, тур состоится, список городов постоянно обновляется.

Thorn: Совсем недавно нашу страну посетил легендарный дуэт Das Ich, на нескольких концертах ты был специальным гостем. Каково работать с профессионалами такого уровня?

Draw: На самом деле, конечно, представлял я все не так. Чувствовалось, что герру Крамму (прим. Bruno Kramm, клавишник Das Ich) это все не нужно было. Ему просто меня навязали. Возьми мальчика, чтоб не плакал, что называется.

Thorn: Но он же многих приглашал - Рэйна, например. Почему думаешь, что тебя навязали?

Draw: Рэйн (прим. Roman Rain) ему нравится, возможно, потому, что эта музыка его молодости, она трогает его. А мы, можно сказать, конкуренты. Потому что мы занимаем здесь положение, какое они занимали у себя в стране, мы более востребованы в России. Там, разумеется, нет. Понятно стало, что Крамму это не нужно. Плюс разговоры с Флопом (ex-менеджер Otto Dix) на тему, почему его не предупредили? Я хотел лучше подготовиться, сделать перфоманс. Штэфан (прим. Stefan Ackermann, вокалист Das Ich) был не против, он философски относится ко многим вещам. А Бруно сразу стал говорить «вот крестик сними, мы не фашисты» - то есть, стал придумывать какие-то отговорки. К Рэйну у них отношение совсем другое. Я не знаю, то ли я им лично не нравлюсь, то ли что? Ну, не буду ничего предполагать. Не отстроились, как следует, спеть дали только припев, хотя я знал весь текст на немецком, и был перевод на русский. Бруно не хотел в Питере меня даже на сцену выпускать под предлогом того, что они не отстроились, что в другой раз может быть. В итоге, все-таки выпустили, но отношение чувствовалось. Я не в восторге.

Thorn: Что тебе ближе – акустика или электроника?

Draw: Мне, конечно, электроника ближе, но акустика – это совсем другое. Это все равно, что сравнивать желтое и круглое. Я выступаю совершенно в разных амплуа, веду себя по-разному на сцене, музыка совершенно другая. Она ближе уже к чему-то похожему на фолк. Но думаю, если сделать акустическую программу, и все наши хиты перевести в акустику – это было бы очень интересно.

Thorn: В прошлом году вышел роман «Ошибка программы». Готовишь ли новый сюрприз поклонникам твоего литературного творчества?

Draw: Да. Сейчас уже дописан роман. Вообще, много романов дописано, но самая большая трудность в вычитке произведения и в редакторской правке. То есть, после редактора надо еще очень внимательно читать и выяснять, где он прав, где не прав. Потому что редактор может не понять стиль, он может не почувствовать, что я хотел сказать. Говоря уже о полностью законченном романе, а это приквел к «Топливу» под названием «Плоть и сталь», то в нем все хорошо объясняется, рассказывается история героев. Я думаю, это интересно для тех, кто читал «Топливо». Как самостоятельное произведение, роман тоже довольно любопытен, потому что сюжетная линия включает в себя не только любовные отношения, но и политические интриги.

Thorn: А «Пандемия» будет издаваться?

Draw: Вообще, я хотел издать «Пандемию» вместе с еще одной повестью, которую я начал писать, но она «застряла». Это повесть «Соло» о самых первых годах после Пыльной войны, это будет понятно для тех, кто знает мой мир, там четко прослеживается хронология. «Пандемия» тоже относится к раннему этапу. Как только придумаю, что дальше делать с «Соло», тогда издам, конечно же.

Thorn: За несколько лет группа приобрела немалую популярность в определенных кругах. Не устаешь от этой определенности? Планируешь ли расширить эти круги?

Draw: Ну какой же солдат не хочет стать генералом? Я человек амбициозный. Разумеется, хочется большего. Когда мы ехали из Хабаровска в Питер на поезде, остановились на каком-то полустанке, в глуши. Там стояла трансформаторная будка, на которой был нарисован логотипный крест Rammstein. Вот я и подумал – даже здесь знают! Это, конечно же, льстит.

Вообще, для русского человека свойственна такая нехорошая вещь – не любить профессионализм. То есть, чем группа профессиональнее, а я считаю, что мы все-таки выросли и в звуке и в технике исполнения, мы активно стремимся завоевывать все новые позиции – для российского слушателя – это признак «попсы» в плохом смысле этого слова, это признак «коммЭрции». Ну, вот Слип любит на эту тему говорить. Ах, мы коммерция, а Lacrimosa – великая музыка? А вы знаете их гонорары? На один гонорар квартиру купить можно. Ну, это утрируется. Lacrimosa действительно считается искусством, а мы коммерция, получается.

Peter Voronov: Каждый считает, как хочет, на самом деле. Некоторые считают, что все, кроме акустической музыки – коммерция.

Draw: Но все равно, конечно, обидно, что называют «попсой». Товарищи, «попса» – это не от слова «популярная музыка». Это разные вещи.

Peter Voronov: Тут ни от стиля не зависит, ни от денег. Струнный академический квартет может быть абсолютной «попсой». Можно собрать программу из Моцарта и сыграть это так, что люди, те же академические музыканты, придут и скажут, что этот квартет играет «попсу» - концерт для широкой публики, чисто ради денег.

Draw: Я не считаю, что зарабатывать своим талантом, любимым делом – это плохо. Если группа 20 лет сидит в гараже и дает концерты на 50 человек для своих «дружбанов» за кружку пива – это круто, они музыканты.

Peter Voronov: А любительского искусства вообще быть не может, в принципе. Нужно чтобы публика оценивала, в том числе и рублем тоже. Сам для себя хорошо не сделаешь, нужно чтобы критика была, чтобы были достойные люди, которые десять раз гадость скажут, а один раз конструктивно оценят. Может быть, писатель какой и сможет писать «в стол», и то сомнительно, но исполнитель, музыкант не может сам для себя выступать – он не будет прогрессировать, даже если заниматься целыми днями с утра до ночи.

Draw: Мне в свое время давали читать статью интересную про шоу бизнес, и так говорится: ребята, вы решите сразу, вам жизнь мыслится, как дом, работа, семья и по воскресеньям мы с ребятами репетируем в гараже и иногда выступаем, либо музыка, а по воскресеньям семья. Я считаю, что абсолютно неплохо, что мы активно раскручиваемся, сами лезем везде, где только можно. А почему мы должны сидеть в гараже? Я хочу, чтобы меня знали. Помню, в Москве (!) в метро ко мне подсаживается девушка и спрашивает: «А я не ошиблась? А можно расписаться?». То есть, чужой город, и узнают – это здорово. Плохо конечно, когда тебя поджидают у подъезда с банкой кислоты или как с Джоном Ленноном произошло… Ну, я не Джон Леннон, слава богу, но когда до такого доходит – это уже ни в какие ворота, конечно.

Thorn: Я полагаю, всех мучает вопрос: когда же уже в Германию? На WGT? Ведь вы уже успели побывать в странах ближнего зарубежья – дальше Европа.

Draw: Пока ничего не известно, но, думаю, скоро представится такой шанс.

Thorn: Не так давно на ТНТ вышла передача «Меня не любят родители». Это было слегка шокирующее. Каким образом вы попали в эту программу?

Draw: На самом деле, можно сказать спасибо нашим двум постоянным активным поклонницам, у них была знакомая с телевидения. Они ее уговорили. Так получилось, что у меня все не особо-то трагично. У меня нормальная семья, меня никто не прикручивал к батарее, как любят рассказывать некоторые. А то, что «ах, у меня детская травма» - ага (скептически хмыкнул). А Слип действительно рассказал историю «жареную», а это и нужно журналистам, и как раз для передачи очень подошла. Я не в обиде, что меня там практически нет.

Thorn: А родители Слипа не в обиде? На мой взгляд, чересчур откровенно.

Draw: Хороший вопрос. Я, на самом деле, тоже очень удивился. Нас снимали отдельно. Съемки шли 2 дня. Я говорил сильно не резать, чтобы не получилось так, что я своих родителей ненавижу – это не так. Про коррекционный класс они просто перепутали. Я окончил школу с единственной четверкой по алгебре. И вот так вот коррекционный класс на всю страну! После этого в чате на официальном сайте появилось примерно следующее: «о, я так и знал, что Драу дебил»! А мне вот это читать?! Я с одной четверкой по алгебре, с высшим образованием и дебил??? Замечательно.

Thorn: Твое отношение к прессе и телевидению на сегодняшний день?

Draw: Хорошо, когда не перевирают. Иногда что-то путают, иногда просто пишут неправду. Есть такие ленивые журналюги, которые заходят в интернет, наберут в поисковике «Отто Дикс», а там, в основном, выдаются устаревшие материалы, которые они и используют.

Thorn: А вообще, ты не в обиде на прессу?

Draw: Нет конечно.

Thorn: А как же ситуация со статьей в Dark City?

Draw: Это мы уже узнали, кто заказал. Очень забавная ситуация, вообще. Обошлось без суда, потому что у нас нет пока столько денег, чтобы мы отказывались от концертов ради того, чтобы дяденька перед нами извинился. Мы знаем, кто это сделал, и дяденьку остается только пожалеть. Товарищ дорогой, если ты это читаешь, с конкурентами борются не таким образом, вот сначала свою группу подними, а потом уже пытайся чернить других. Ну ладно я Фёкла, простая, так сказать, русская баба. А Рэйна-то за что? Потому что когда на Отто Дикс «гонят», сразу понятно, что это выпад против Отто Дикс, а так приплели Агату Кристи, что это великая музыка и прочее… То есть, ощущение такое, что это не против Отто Дикс, а в целом наезд на некачественную музыку. На самом деле это был наезд на нас. Если просто совсем ересь пойдет, которая начнет вредить имиджу группы, например, моим именем какие-то деньги собирали как-то раз - тут уже судить надо. Могут пострадать наши поклонники, наш статус. А все вот эти «мелкие картошки»… ну молодец, «поквакал», если заняться больше нечем. Попробовал бы сам подняться на этот уровень. Конечно, проще заказную статейку сделать.

Thorn: Каковы ожидания от этого тура?

Draw: Еще все впереди. Хотелось бы конечно не простыть, а то понесло нас в самый холод (смеется).

Thorn: Спасибо за интервью.

Draw: Пожалуйста.

Все с нетерпением ждали выхода Draw на сцену. Программа началась с нескольких новых композиций, а также, мы услышали и уже полюбившиеся песни, которые сопровождались необычным шоу, где вокалист появлялся в разных образах. Прохладное электронное звучание клавиш (Slip) и скрипки (Peter Voronov), красивый голос и великолепная пластика Draw – это знак качества группы Otto Dix.

Подробная информация о группе Otto Dix на сайте http://ottodix.ru

Особая благодарность за организацию концерта ALIA TERRA promo group, Михаилу DrSpot Споткай и Ивану Ян Буланкову.

Текст подготовила: Анна Thorn Гравилевская

Фото: Анна Thorn Гравилевская, Peter Voronov, Антон Кравченко.